ФСК в этом году отметил свое 20-летие, говорили, что сам Джордж Сорос хотел посетить офис в Казахстане, но не смог в силу проблем со здоровьем. По этому поводу в сети и от ваших оппонентов было много вопросов и замечаний. Давайте проясним, зачем должен был приехать Джордж Сорос и почему не приехал.

Мы планировали провести наше 20-летие в начале октября, но потом перенесли празднование почти на месяц, поскольку господин Сорос в это время должен был прилететь в Центральную Азию и мог посетить Казахстан. Он хотел поздравить нас с 20-летием, познакомиться с некоторыми из наших алматинских партнеров. К сожалению, Джордж Сорос не смог приехать по состоянию здоровья, мы узнали об этом только за несколько дней до начала мероприятия. У него была инфекция и врачи, ссылаясь на возраст, всё-таки 85 лет, посоветовали ему не предпринимать такой долгий полёт. Но мы надеемся, что в следующем году у нас появится возможность снова его пригласить.

Недавно парламент принял так называемый закон об НПО, который регламентирует деятельность неправительственных организаций в Казахстане. Знакомы ли вы с этими поправками и какова позиция вашей организации относительно закона?

Законопроект обсуждался давно, у него длинная и долгая история. Несколько лет тому назад зашла речь о необходимости упорядочения системы государственной поддержки НПО. То есть, государство, в принципе, признав, что госзаказ неэффективен, решило использовать опыт донорских организаций и внедрить систему грантов для финансирования НПО. В прошлогоднем варианте закона, который назывался «О государственном финансировании НПО», речь уже шла о создании оператора для выделения государственных грантов и некоторые вещи, сохранившиеся в версии законопроекта, имели несколько другую цель. Например, база данных в прежней версии называлась просто «Реестр НПО», в этот список должны были входить неправительственные организации, которые планируют получать государственные гранты. Но буквально в последний год законопроект начал претерпевать ещё большие изменения. Сейчас этот закон регулирует деятельность всех НПО, а не только тех, которые намерены получать государственные гранты. На мой взгляд, это служит определённым фильтром: только те организации, которые попадут в базу данных, смогут продолжать деятельность на территории Казахстана как НПО. Во-вторых, вводится процедура регулярной отчётности НПО, вне зависимости от источника финансирования. И опять-таки в первоначальной версии закона речь шла об отчётности НПО, получающих государственное финансирование, перед государством. Теперь государство хочет получать информацию о деятельности всех НПО, чтобы быть уверенным, что эта деятельность не направлена на цели, которые идут вразрез с государственной политикой. Мне кажется, это чрезмерные усилия, но государство хочет взять под контроль деятельность неправительственных организаций, которые работают в нашей стране. Угроза здесь преувеличена, ищут проблему там, где её нет. К тому же, создание дополнительной контрольной структуры повлечет дополнительные расходы со стороны государства. Поэтому мы, как и ряд других организаций, подписали несколько заявлений, с просьбой отозвать этот законопроект, в том числе на имя президента и премьер-министра Казахстана.

Фонд Сорос-Казахстан много работает для того, чтобы сделать популярными идеи открытого общества. Вы можете рассказать, что это такое? В искаженном понимании, открытое общество – это некие зловещие идеи извне, которые вы, в том числе, проводите.

Когда я стал директором фонда, один из первых вопросов, которые я задал своим коллегам, звучал так: давайте попытаемся определить, что такое открытое общество? Это философское понятие, и мы попытались ответить на этот вопрос сами, сформулировав ключевые для нас ценности открытого общества. Некоторые из этих ценностей написаны на нашем баннере - прозрачность, подотчётность, справедливость. Но их гораздо больше, это практически все фундаментальные права и свободы человека. Наиболее близкая мне формулировка открытого общества - это общество, в котором никто не владеет монополией на истину, это плюралистическое, толерантное общество. Толерантное к разным образам жизни, к разным идеям. Это полифоничное общество, сильное благодаря своему разнообразию. В основе нашей деятельности лежат права человека, и мы поддерживаем ряд программ, которые, так или иначе, влияют на толерантность общества.

Над какими программами в этом направлении работаете сейчас?

Над инициативой «Общество для всех», где мы выбрали одну из наиболее уязвимых групп - людей, с нарушением ментального здоровья. Эта инициатива выросла из проектов по защите прав людей с ограниченными возможностями. Но ограничения могут быть физическими, а могут быть более тонкими - ментальными. Обществу легче принять людей с физическими ограничениями. Но очень сложно изменить отношение общества к людям с ментальными нарушениями, помочь привыкнуть к мысли о том, что они тоже имеют права и свободы. Ещё мы гордимся тем, что наш фонд одним из первых стал изучать проблему с правами и свободами ЛГБТ в Казахстане. Тема очень сложная, особенно в свете тех дискуссий, которые велись в этом году вокруг законопроекта о защите детей от вредной информации, включая запрет пропаганды ЛГБТ. И этот закон не был принят. Скорее, это редкое исключение из общего правила, но мне кажется, это является подтверждением того, что общество готово быть более терпимым. Показательно, что среди противников принятия этого законопроекта были не только представители ЛГБТ-сообщества, а также организации и люди, которые не занимаются напрямую защитой прав ЛГБТ.

Инициатива «Общество для всех» направлена на поддержку людей с ментальными нарушениями. Какие действия для этого предпринимаются? Существуют ли государства с аналогичными Казахстану условиями, в которых подобные программы были результативными?

Мы говорим не только о детях, но и о взрослых, об их праве работать, жить и учиться без изоляции от общества. Вовлечь в образовательный процесс детей с ментальными нарушениями сложно, но можно. Другие проблемы у них начинаются тогда, когда они взрослеют. Потому что для взрослых людей с ментальными нарушениями у нас гораздо больше барьеров. Например, наличие инвалидности не даёт возможности работать. Но начинать нужно именно со школы, поскольку это капля, в которой отражается всё общество, и именно в школе надо начинать формировать толерантность. Задача по внедрению инклюзивного образования до конца не решена, потому что она требует подготовки кадров и изменения системы оценки детей. У нас получается, что ребёнок с ограниченными возможностями по определению будет получать оценки ниже, чем его сверстник без этих ограничений. Ещё мы постоянно говорим о том, что необходимо целенаправленно готовить учителей, способных работать в инклюзивных школах. Сейчас возникло достаточно сильное движение родителей детей с особыми потребностями и наша задача это движение усилить, чтобы оно могло продолжать работать и развиваться уже без нашей помощи.

Но много вопросов появляется, когда дети вырастают. Реализация права на труд - это сложно. Вы знаете про поддерживаемый нами проект «Тренинг-кафе». Цель этого проекта - привлечь внимание к проблемам взрослых людей с ментальными нарушениями, показать, что в принципе, они могут работать – самореализовываться и отчасти себя обеспечивать, и я думаю, это потребует целого ряда изменений в трудовом законодательстве.

На протяжении последних 20 лет ФСК вносил вклад в развитие гражданского общества Казахстана. Что за эти годы удалось сделать?

Когда заходит речь об оценках и исследованиях состояния гражданского общества, в подавляющих случаях речь идёт о состоянии НПО. То есть, часто ставится знак равенства между НПО и гражданским обществом, хотя это только один из форматов его существования. Гражданское общество, конечно, гораздо более разнообразно. Очень интересно, что в последнее время появляются общественные движения, такие как «Оставим народу жильё», «За справедливые декретные», «Защитим Кок Жайляу». Совершенно необычного характера явление, которое говорит о формировании гражданского общества - это спонтанные акции, как та, что была посвящена памяти Батырхана Шукенова. Это свидетельствует о том, что люди спонтанно объединяются часто без создания НПО для защиты своих прав и донесения месседжей. Для этого им не нужно создавать общественную организацию и получать какое-то финансирование. Мне кажется, что здесь наступает определённая зрелость гражданского общества и таких примеров всё больше.

Два года назад вы запустили несколько проектов, связанных с развитием гражданского общества. Один из них - «Местный бюджет» - инициатива о прозрачности и формировании финансовых поступлений.

Да, мы пытаемся на примере наших пилотных районов сформировать культуру нормального общения, учим местных акимов и общественных активистов собираться и обсуждать один из самых ключевых вопросов - бюджет. Мы взяли несколько населённых пунктов Акмолинской области - Бурабай и Капитоновку, Южно-Казахстанской - Жана Икан, Састобе и Бадам, города Жезказган (Карагандинская область) и Аксай (ЗКО). Культура подотчетности постепенно формируется. При нашей поддержке были проведены общественные слушания, и анализ показывает, что качество обсуждений постепенно повышается. Как только у людей появляется информация, как только они понимают, что они могут быть услышанными, что-то меняется.

Чего удалось добиться за два года программы»?

В пилотных районах опубликован бюджет, люди знают и умеют его интерпретировать. Уже проведены общественные слушания, причём, их качество постоянно повышается. Люди научились быть вовлечёнными в этот процесс. И теперь нам хочется, чтобы эта практика распространялась, чтобы её перенимали другие населённые пункты. Конечно, это сложная задача, потому что региональные акимы практически не знают, что происходит в других районах и не могут оценить эту программу по достоинству. Мы будем проводить встречи, чтобы способствовать распространению этой информации. Мы не можем никого обязать перенимать этот опыт, но мы можем максимально распространить информацию о нем.

Сейчас мы присматриваемся и к городам, потому что на этом уровне существует настоящий, живой бюджет . Конечно же, работа в городах потребует совсем других инструментов и способов общения. На первое место здесь могут выйти информационные технологии - сообщества, блоги, сайты, соцсети. Задачи те же самые - попробовать вовлечь жителей города вместе с властью в решение общих проблем.

Фонд Сорос-Казахстан известен тем, что поддерживает независимые издания. Какая работа ведётся сейчас в этом направлении?

Последние два года мы поддерживаем СМИ, которые работают в онлайн-пространстве, в силу того, что за ними будущее и у них более широкая аудитория. К тому же эти СМИ более устойчивы экономически, а, стало быть, менее зависимы от государства. Сейчас многие издания финансируются государством. И это тревожный звонок, потому что если государство оказывает поддержку СМИ, то издательство становится более зависимым, а это может ограничивать свободу слова, накладывает самоцензуру. Онлайн-СМИ гораздо легче оставаться независимыми, иметь свой независимый голос. И наш новый проект, «iMedia project», первый выпуск которого состоялся несколько недель назад, это яркий пример того, как мы будем работать последующие несколько лет - привносить новые технологии и передовые знания в сфере онлайн-журналистики. Завершившийся новый конкурс заявок на участие в «iMedia project» показал, что гораздо больше заявок поступает из регионов и значительно больше заявок пришло на казахском языке. Для сравнения, в прошлом году на казахском языке поступило 6 заявок, в этом году 30. Нам важно, поддерживать больше региональных изданий и изданий, вещающих на казахском языке. Мы хотим, чтобы их доля в общем объёме наших партнёров постоянно росла и увеличивалась.

Вы отслеживаете критику в адрес фонда? Если да, то как к ней относитесь?

Если критика конструктивная и по существу, мы её принимаем. Например, совсем недавно высоко в горах прошла выставка «Восьмая река», которую мы поддержали. Её должны были демонтировать до конца сентября, но в силу погодных условий демонтаж задержали и один альпинист, спускаясь вниз, сфотографировал и опубликовал на своей страничке в фейсбуке, заброшенную и испорченную экспозицию. Эта критика была в адрес организаторов, но мы приняли её на свой счёт, поскольку выступали в поддержку проекта и несём за него ответственность. Мы связались с организаторами, и буквально через несколько дней проблема была решена.

Хуже, когда критика не подкреплена фактами, а строится на конспирологических теориях или когда слова выдёргиваются из контекста и они приобретают совершенно другой смысл. Обычно на этом поле выделяются акредитованные в Казахстане российские издания. Недавно я прочитал хорошую фразу про информационные войны, о том, что человек, который говорит правду, всегда проигрывает, потому что не может говорить ничего, кроме правды, а человек, который лжёт, в принципе не ограничен в том, что он говорит. За информационной пропагандой часто стоят большие ресурсы, поэтому нам сложно этому что-то противопоставить кроме того, что мы стараемся более активно информировать о своей деятельности и готовить проекты, которые рассчитаны на широкую аудиторию - фестиваль «Clique», «Urban forum». Такие культурные проекты ломают стереотипы.

На протяжении многих лет ФСК регулярно поддерживал как целые сферы культурной жизни Казахстана, так и отдельные творческие проекты. Расскажите об этой стороне вашей работы.

Раньше у нас была целая программа «Культура и искусство», которую хорошо помнят, и был Центр современного искусства Сороса, который мы финансировали. Но сейчас наше представление о том, какой должна быть поддержка культуры и искусства, изменилось. У нас сложилось чёткое понимание того, что культура для нас - это язык, на котором мы можем общаться с обществом. Поэтому мы поддерживаем проекты, нацеленные на коммуникацию наших ценностей, проекты, способные формировать дискуссионные площадки, потому что нам кажется, что в обществе не хватает дискуссии. Хорошие тому примеры – фестиваль «Clique», выставка современного искусства «Восьмая река». Особенно мы гордимся выставкой «1937: Территория памяти - Жоктау». И то, что выставка прошла по многим городам Казахстана, тоже было очень полезным. Иными словами, поддержка культуры для нас - это защита свободы выражения.