На моем офисном столе с апреля покоилась небольшая стопка бумаг, которая периодически пополнялась официальными бланками крупных и весьма известных казахстанских компаний. На бланках было написано разное: кое-кто от души благодарил редакцию за то, что мы поднимаем такую нужную тему, другие исписывали целый лист, чтобы объяснить, что запрашиваемая информация ни под каким предлогом и ни в коем случае не может быть обнародована. Обычная вроде бы ситуация, знакомая каждому журналисту. Но был нюанс - каждый отказ воспринимался нелегко, вызывал какое-то волнение души и провоцировал на долгие беседы с близкими о феномене публичной благотворительности.

Откровенно говоря, мало кто за стенами редакции был так же уверен в том, что благотворительность не должна быть анонимной. Анонимность в таком благородном деле чуть ли не удваивает уровень благородства неизвестного донора, и отказаться от этого самоощущения в Казахстане пока готовы немногие.

В одном из ответов на наш запрос я обнаружила довольно любопытную формулировку отказа: компания «не имеет согласия второй стороны, получившей благотворительную помощь, на разглашение третьему лицу данных сведений по морально-этическим соображениям». Соответствующие морально-этические соображения я с легкостью обнаружила в иудейско-христианской традиции, которая свято блюдет достоинство нуждающегося человека. Без анонимности, как оказалось, защитить его практически невозможно, поэтому целесообразно любыми путями пытаться, в конечном счете, перехитрить свое собственное эго. Похоже, компания задалась почти сверхчеловеческой целью. Надеюсь, когда она будет достигнута, это все-таки станет достоянием общественности.

В реальности же ситуация с достоинством выглядит несколько иначе. По мнению представителя одного из российских благотворительных фондов, анонимность доноров фактически портит получателей помощи. Портит в том самом духовном смысле. Семьи-реципиенты привыкают к тому, что помощь им оказывают анонимно, не требуя ничего взамен, и рано или поздно начинают попросту манипулировать благотворителями, позволяя себе даже некоторую степень недовольства в их адрес. Блюстителям морали среди отечественных меценатов пора, наверное, осознать, что они имеют полное право получить благодарность как от своих подопечных, так и общества в целом. Не стесняйтесь, ну!

Хотя не о стеснении нужно вести речь во вторую очередь, а о страхе. Да-да, звучит дико, но абсолютно обоснованно с научной точки зрения. Эволюционные биологии и психологи на Западе уже давным-давно выяснили и доказали с помощью десятков социальных экспериментов, что альтруисты так же склонны скрывать свое поведение от остальных как и те, кто делает нечто плохое или противозаконное. Люди ненавидят отклоняться от общепринятых групповых норм, потому что никакая группа не выносит непредсказуемого поведения. Члены группы с одинаковым остервенением будут смотреть на тех, кто много хуже или много лучше их самих. Это как холодная война, гонка вооружений. Кто поднимает в этой игре ставки, кто способствует «благотворительной» эскалации, обречен на критику или на полноценные гонения.

И что тогда остается несчастному благотворителю? Молчать в следующий раз, разумеется. И счастье, если отвергнув эту группу, он не откажется от своего намерения помогать людям и дальше. Пусть даже таким неблагодарным.

Теперь, разобравшись с моралью и психологией, рассмотрим самую вероятную причину анонимности казахстанских компаний. Денежную. Некоторые банки, например, отказались предоставлять нашей редакции хоть какие-то цифры потому, что тратят на благотворительность, по их собственному признанию, слишком незначительные суммы, которые, дескать, так малы, что даже и говорить стыдно (да, это все еще пресловутое отклонение от нормы). Но другие весьма крупные компании, чьи пожертвования, надо думать, намного превышают самые смелые ожидания, тоже отказались с нами сотрудничать. Возможно потому, что очень опасаются не отбиться потом от желающих получить от них хоть какую-то помощь. Этот мотив и в комментариях то особо не нуждается.

Перейду к выводу, в котором хочу обратиться к статье одного из западных luxury-журналов. Ее автор настаивает на том, что меценатам не следует скрывать свои имена, потому что анонимность «не производит героев для подражания». Удивительно простую, но важную мысль транслирует журналист: если ты хочешь не просто дать кому-то денег, а помочь в более широком смысле, то поощрение других к участию в благотворительности - едва ли не больший вклад в дело нежели просто пожертвование. Почему же только немногие казахстанские компании понимают эту простую истину?

Почему большинство никак не смирится с тем, что прозрачность в благотворительном секторе как ничто другое способно привлечь к ней миллионы людей? Почему руководители казахстанских компаний не понимают, что сокрытие собственных трат на благотворительность дискредитирует и фонды, и отрасль в целом? Почему с помощью открытости они не хотят бороться с возможным нецелевым использованием средств благотворительными организациями? Почему, не раскрывая свои имена, не думают о том, что препятствуют развитию различных законодательных инструментов и льгот для тех компаний, для кого «социальная ответственность» - не просто очередной раздел в годовом отчете?

Остается надеяться, что к следующему разу, когда Vласть возьмется за подготовку второго рейтинга благотворительности, отечественные предприниматели как-то сформулируют для себя ответы на эти вопросы и не будут пытаться стыдить нас за наше профессиональное любопытство и желание вскрыть имена тех, кто, к большому счастью, все еще имеет смелость в Казахстане отклоняться от нормы.