Состояние банковского сектора Казахстана подвергается критике на разных уровнях – от Международного валютного фонда и рейтинговых агентств, до Национального банка и самих участников рынка. Её главным предметом остаётся объём проблемных активов, которые стали результатом интенсивного и высокорискового кредитования в 2000-е годы. По последним подсчётам агентства Standard & Poor’s, сегодня их доля достигает порядка 25-30% от совокупных активов системы, хотя регулятор по-прежнему оценивает её ниже 10%. Однако большой объём скрытых рефинансированием кредитов и недополученные рынком 12% процентных доходов дают крепкие основания сомневаться в качестве методологи Нацбанка.

Помимо активов критикуется и низкая капитализации сектора, которая снижает его сопротивляемость потенциальным рискам. На начало 2017 года только 3 из 33 банков превысили установленный Нацбанком порог достаточности капитала в 10% от портфеля активов. Несмотря на это данные регулятора показывают, что за 2016 год коэффициент капитализации системы вырос на 0,4 п. п. до 16,4%. Но S&P по своей методологии фиксирует его падение на 0,5 п. п. до 6,5%.

Эти цифры важны не только сами по себе, но и на фоне возможных потрясений с которыми может столкнуться сектор. S&P допускает увеличение объёма плохих активов к концу года до 45%, в то время как накопленные резервы позволяют покрыть только десятую его часть. Вместе с этим агентство говорит об усиливающейся нервозности крупных депозиторов. Ухудшение доверия к тому или иному банку может подтолкнуть корпоративных вкладчиков к резкому изъятию средств, что станет для кого-то сильным ударом по капиталу. Это особенно опасно в условиях нарастания проблем в аграрной промышленности и снижения реальных доходов населения, которые могут добавить сложностей с качеством активов.

В агентстве убеждены, что ситуация с банками не стабилизируется, пока не произойдёт расчистки их балансов. Но планы по оздоровлению системы остаются размытыми.

«В настоящее время ведется разработка комплекса мер по оздоровлению банковского сектора», - ответили в Нацбанке на запрос Vласти. Регулятор должен был начать её ещё в 2016 году, но аномальные колебания ставок заставили его сконцентрировать усилия на борьбе с дефицитом ликвидности.